сайд-стори к "Apocalypse Wow!"

[white-tiger]

писано по заказу  телепат и негодяй
идея принадлежит ему
исполнение нетрезвого меня

Восставший из...

Сначала я услышал голос, потом почувствовал прикосновение.
- Господин Терёхин! Игорь Николаевич.
Я открыл глаза и увидел белые стены, белый потолок и медсестру в ослепительно-белом халате.
Медсестра стояла рядом с кроватью и трогала меня за плечо. "Татьяна", прочитал я на бейджике, приколотом к нагрудному карману халата.
- Доброе утро, Танечка, - произнёс я и улыбнулся, насколько позволяли разбитые губы.
Ответная улыбка была очаровательна.
- Доброе утро, Игорь Николаевич. К вам пришёл господин... – Таня покосилась в сторону двери и договорила, - из ФСБ. Он хочет с вами поговорить.
Только теперь я заметил присутствие в палате ещё одного человека.
- Здравствуйте. - Мужчина лет пятидесяти в два шага приблизился к кровати и поднёс к моим глазам удостоверение.
Анатолий Михайлович Щеглов. Подполковник.
- Здравствуйте, - ответил я и вздохнул. Я знал, что ко мне придут, но не думал, что это случится так скоро.
- Я могу идти? - спросила медсестра Таня.
Подполковник жестом отпустил её, потом придвинул к самой кровати стул, сел и положил на колени папку. Сверху на папку пристроил диктофон.
- Игорь Николаевич, вы достаточно хорошо себя чувствуете?
- Достаточно для чего?
- Для долгой беседы.
Я усмехнулся. Засохшая корочка треснула, и на верхней губе выступила кровь.
- Ну мне же ногу отрезали, а не голову. Танцевать теперь вряд ли смогу, а вот трепаться – сколько угодно.
Подполковник машинально глянул на то место, где под одеялом должна была находиться моя левая нога.
- Кстати, подполковник, а вы не знаете, куда девают обрезки от человека?
- Знаю, - резко ответил Щеглов и покачал головой. – Игорь Николаевич, давайте вы сначала мне всё расскажете, а потом, если у вас не пропадет желание, мы вместе будем вас жалеть.
Я очень надеялся, что разозлюсь и пошлю подальше этого фсбшника с его пронзительным взглядом и улыбкой человека, много повидавшего на своём веку. Я даже набрал в лёгкие воздуха для длинной матерной тирады... но ничего не получилось.
- Нужна мне твоя жалость, - выдохнул я и посмотрел на диктофон. – Включай. Я всё расскажу.
Подполковник включил диктофон, произнёс набор каких-то официальных фраз и задал первый вопрос:
- Игорь Николаевич, что вы делали днём 30-го сентября на Красной площади?
- 30-го сентября я приехал вместе со своим напарником, телеоператором Юрием Щегловым делать репортаж о митинге, организованном КПРФ перед мавзолеем Ленина. Юрка должен был снимать, а я – брать интервью. Репортаж хотели показать в вечернем выпуске новостей, поэтому мы торопились.
Щеглов кивнул, и я продолжил:
- Вообще-то, это был репортаж другой команды, но у них оператор приболел, поэтому в последний момент отправили нас. Я такую работу не люблю. Я вообще стараюсь от политики держаться в стороне, а все эти баб... извините... все эти пожилые господа и дамы с плакатами и портретами... И молодняк... в смысле, представители молодёжных объединений коммунистической направленности, они...
- Игорь, - негромко сказал подполковник, - рассказывайте так, как вам удобнее. Я ведь не за политкорректными формулировками сюда пришёл.
- Да. Хорошо... Хорошо. Так вот, бабки с плакатами, пацаны какие-то в красных галстуках, а напротив, у дверей мавзолея - почётный караул. Стоят с непроницаемыми лицами, будто и не замечают этого зоопарка, - я взял со столика стакан, глотнул воды. - К началу митинга мы с Юркой опоздали - в пробке стояли на Садовом кольце. Когда приехали, на трибуну как раз залез Потапов. Он вообще любит публичные выступления: встанет, руку в зал вытянет и начинает вещать про радости коммунистического строя. Надо отдать ему должное, говорит он хорошо. Я еще подумал, что, когда он с трибуны слезет, надо будет отловить его в толпе и пару вопросов задать о настоящем моменте. В общем, Юрка снимает, я в блокноте пометки делаю, Потапов с трибуны к чему-то призывает, народ с воодушевлением его речам внимает. И вдруг...
- Игорь, если можно, с этого места очень подробно: что вы увидели, что услышали, что и в каком порядке происходило.
Я кивнул и выпил еще воды. Хотя предпочёл бы сейчас глоток хорошего коньяку, а еще лучше - абсента, чтобы сразу свалило.
- Сначала я услышал звук. Странный такой. Как если бы кто-нибудь с силой провел ножом по металлическому листу. Но очень громкий.
- Как митингующие отреагировали на этот звук?
- Да никак. Не уверен, что они вообще его слышали. А вот Потапов – слышал. Он даже посмотрел куда-то себе за спину. Теперь я понимаю... он, наверно, был единственный, кто сразу понял, что звук исходит из мавзолея. Ну и солдаты из почётного караула, они тоже сразу поняли. Но даже голов не повернули. Так и стояли.
- Что было потом?
- Потом звук повторился. Еще пару раз, наверно. С нарастающей громкостью. Юрка камеру опустил и посмотрел на меня вопросительно. Я только плечами пожал. А потом - словно металлическая пружина лопнула. И я увидел, что дверь мавзолея начала выгибаться наружу. Но не пузырём, а так, словно её кто-то разрывал изнутри... когтями. Юрка в обход толпы к самому мавзолею ринулся. Почётный караул от двери шарахнулся, старший наряда за рацией полез... видимо. А Потапов так и застыл на трибуне. В перила вцепился и стоит. И через плечо на дверь смотрит.
Свет вдруг показался мне слишком ярким, я прикрыл глаза.
- Игорь, вы устали? – участливо спросил Щеглов. – Может быть, продолжим позже?
- Нет! Я сразу расскажу! Только сразу! – быстро ответил я и неприятно удивился проскользнувшей в голосе истерической ноткой.
- Хорошо, - кивнул фсбшник, - продолжайте.
- Потом дверь разорвалась. Как тряпка. Я никогда не думал, что металлический лист может так рваться. И щепки от обшивки полетели. Командир наряда, наконец, нашёл свою рацию и стал что-то туда говорить быстро-быстро. А толпа продолжала стоять. Эта порванная дверь их словно приворожила. А потом... потом оттуда появился... появилось... Чёрт! Чёрт! Чёрт!!! - я стукнул кулаком по прикроватному столику. Стакан с водой качнулся и с печальным звоном рассыпался по полу.
Подполковник стряхнул брызги с безукоризненно отглаженных брюк. Сделал он это медленно, словно давая мне время собраться с мыслями. Или ему самому нужно было время, чтобы из глаз исчезло испуганное выражение. Не знаю.
- Знаете, - тихо сказал я, - я вряд ли смогу это описать. Смешно. Мне всегда казалось, что как раз со словами никогда не будет никаких проблем... но тут получается какой-то дешёвый ужастик. В общем, он был как... как показывают в фильмах зомби. Кожа серо-зелёная. Струпья какие-то висят. И костюм этот дурацкий с белой рубашкой и галстуком. И рост. На картинах Ленина никогда таким маленьким не рисовали, каким он был при жизни.
- Он вышел. Что было потом?
Я посмотрел на мигающий огонёк диктофона и сказал чётко, прямо в микрофон:
- Потом он набросился на Потапова и оторвал ему голову.
- Как именно набросился? – подполковник очень старался говорить ровно.
Я усмехнулся:
- Он просто один раз прыгнул и оказался на трибуне. Потом схватил Потапова за голову, эту самую голову оторвал и бросил в толпу. Так Бегемот поступил с Жоржем Бенгальским, помните?
- Помню, - машинально отозвался Щеглов.
- Солдатики из почётного караула, кажется, пытались в него стрелять, но я не уверен, что у них были не холостые патроны. У одного он отобрал оружие... вместе в руками. А второго просто толкнул. Тот влетел в стену мавзолея и больше не шевелился. Потом ринулся в толпу. И тут... тут я увидел Юрку. Знаете, он был профессионал. Настоящий профессионал. Мы с ним репортажи прямо на поле боя снимали. И здесь он тоже. Как на поле боя. Он продолжал снимать. Бежал следом за этим... этой тварью и снимал... снимал... Налейте мне воды.
- Что?
- Воды налейте.
Подполковник налил воды в пластиковый стаканчик и протянул мне.
Я выпил залпом. Последний глоток выплеснул себе в лицо.
- Слушайте дальше. Последний раз я видел Юрку в самом центре толпы. Он стоял за спиной этого монстра. Потом я услышал звук приближающей сирены. Наверно, кто-то всё-таки вызвал милицию... или военных. Не знаю. Толпа среагировала на звук. Они бросились врассыпную. Кто-то кричал. Надрывно так. Бежали, толкали друг друга. Вроде и народу на митинге было мало, но когда такая паника...
- А вы? Что делали в это время вы?
Вопрос меня удивил.
- Я? Я же журналист. Я должен был досмотреть до конца. Да и Юрка...
- Что было, когда все разбежались?
- Все, господин подполковник, разбежаться не успели. Вообще почти никто не успел. Он двигался слишком быстро. Один-два прыжка - и всё. Я пытался увидеть Юрку, но увидел только камеру в луже крови. Я бросился туда... и налетел прямо на этого серо-зелёного урода.
- Что было потом?
- Потом? Потом он схватил меня поперёк... я могу показать. Там остались синяки. И оторвал мне ногу. Но это я понял не сразу. Потому что меня больше беспокоил запах.
- Запах?
- Да, он него отвратительно воняло. Я не знаю, чем его там заливали, чтобы не протух, но у меня даже глаза заслезились. А когда слезиться перестали, я увидел, что сижу на мостовой, а моя левая нога лежит в некотором отдалении от меня.
- Достаточно, - тихо сказал Щеглов и выключил диктофон.
- Нет уж, дайте, я хотя бы вам расскажу. Вот увидел я свою ногу и подумал, что этого просто не может быть. И...
- Хватит, Игорь. - Подполковник резко поднялся и шагнул к кровати. - Вот, возьмите.
Я не сразу понял, что он мне протягивает. И только взяв платок, почувствовал, что по щекам текут слёзы.
- Спасибо вам за рассказ, Игорь, - сказал фсбшник. Голос его звучал глухо, меня это почему-то взбесило.
Я отбросил платок и демонстративно вытер глаза краем пододеяльника.
- Только не пытайтесь выглядеть расстроенным, господин подполковник. Ваша контора просто не могла не знать про это чудовище.
Щеглов провёл ладонью по волосам:
- Игорь, я понимаю, что вам тяжело, но...
- Да нихрена вы не понимаете! – заорал я. – Нихрена не понимаете! Вас там не было! Вы не видели, что осталось от Юрки... не видели...
Подполковник убрал в карман диктофон, взял папку и направился к двери.
- Я видел, что осталось от Юры, - очень тихо сказал он. – Меня вызывали для опознания... Щеглова Юрия Анатольевича.
Комната качнулась у меня пред глазами.
- Я... Я хотел... хотел спросить, что стало с это тварью.
- Её убили спецназовцы. Расстреляли из гранатомёта.
- Спасибо.
Подполковник Щеглов улыбнулся:
- Это вам спасибо, Игорь. Теперь я знаю правду.
Дверь открылась и закрылась.
Интересно, почему Юрка скрывал от меня, что его отец работает в ФСБ? Это интересовало меня больше, чем история ожившей трупака. Я-то думал, что знаю про своего друга всё...